В 1995 г. в издательстве НГПУ был опубликован “Ассоциативный словарь английских личных имен”. Словарь был получен в результате ассоциативного эксперимента с носителями английского языка. Информантам предлагалось записать спонтанные ассоциации, возникающие в связи с тем или иным именем, впечатления от него и т.д. Это был так называемый лингвострановедческий словарь, своеобразная ассоциативная энциклопедия англо–американской культуры. Гипотеза автора заключалась в том, что имена обладают богатыми ассоциативными полями.

Два основных вопроса, которые возникали у читателей словаря, сводились к следующему:

1) насколько репрезентативны проведенные эксперименты и опросы;

2) что могут дать дальнейшие аналогичные исследования (например, на материале английских фамилий, русских личных имен и фамилий и т.д.).

Первый эксперимент был проведен с группой англичан (более 30 человек) и группой американцев (примерно столько же). Указать точные цифры не представляется возможным, так как часть опросных листов была разослана в Великобританию, там эксперимент происходил заочно. Общее число опрошенных 60–65 человек, хотя некоторые информанты за границей заполнили опросные листы не полностью. К заочному эксперименту пришлось прибегнуть потому, что набрать достаточное количество носителей языка в Новосибирске было затруднительно. Заочным участникам эксперимента были даны подробные инструкции, и чистота эксперимента не была нарушена.

Информантам был предложен список английских личных имен из “Англо-русско-го словаря” В.К. Мюллера, насчитывающего 540 имен. Затем список постепенно дополнялся за счет имен из словаря А.И. Рыбакина и словаря “Collins First Names” (1991). В результате экспериментом было охвачено более 600 имен и их дериватов.

Второй эксперимент был проведен среди студентов гуманитарных факультетов Новосибирского педуниверситета. Путем устного опроса группы русских студентов был выявлен список из 50 мужских и 20 женских имен, наиболее значимых для русских информантов. Число опрошенных – 130 человек. Процедура эксперимента аналогична первому.

Информантам предлагалось записать спонтанные ассоциации, возникающие в связи с тем или иным именем, впечатления от него и т.д. Первоначально единственным требованием к информантам была быстрота реакции. Это необходимо для того, чтобы получить действительно жесткие, актуальные, легко воспроизводимые ассоциации. В противном случае мы бы имели картину периферии ассоциативного поля. При очень замедленных реакциях ответы могут быть искусственными, “притянутыми” и, по сути, не будут являться ассоциациями.

Иногда возникала необходимость давать определенную психологическую установку и разъяснять информантам, что эксперимент – это не психологический тест, не проверка их фантазии, сообразительности, эрудиции и т.д., что объектами исследования являются не они сами, а их язык и культура. Психологи и психиатры знают, что испытуемые зачастую неискренни, стараясь предстать в более выгодном свете. Поэтому в психологических тестах иногда вводится “коэффициент неискренности”, “поправка на ложь”. Вводить такой коэффициент мы посчитали излишним, но психологическая установка была необходима, чтобы получить действительную картину ассоциаций.

Первоначально эксперимент был свободным, то есть не делалось никаких ограничений в реакциях. Однако уже после первого сеанса работы с группой выяснилось, что большинство действительно спонтанных реакций информантов связано с их личным опытом и имело вид: “мой дядя”, “мой кот”, “мой начальник”, “противная девчонка, дочь моей соседки” и т.д.

Такие ассоциации имеют отношения не к языку, а к психологии. Такая ситуация косвенно подтверждает положение психоанализа о доминировании индивидуально значимого опыта над общественно значимым.

Ограничений в количестве реакций не делалось. Однако практически все информанты выдали по одной реакции на каждый стимул. Это объяснялось требованием быстроты реакции и большим объемом работы.

В списке имен заглавные формы и дериваты давались независимо друг от друга в алфавитном порядке. Эксперимент показал, что в очень многих случаях реакция на полное имя и на дериват различна. Причем они могут даже совсем не пересекаться и не влиять друг на друга. Это означает, что дериват почти превратился в отдельное имя.

Одно из наиболее богатых дериватами имя – это Elizabeth; и почти на каждый из них – свои собственные реакции:

Bet Bessy Betsy

Davis [actress] (2)1. 1) stupid American name (2); 2) cows' name (2); 3) country name * [UK]; 4) horses' name * [UK]; 5) Queen Elizabeth [UK]. 1) Ross [US]; 2) cow [US].

Betty Eliza Elizabeth Liz Lizzy

1) Boo [singer] (2); 2) Aunty Betty [TV] (2); 3) Ford [President's wife]. Doolittle [UK]. 1) Queen (2); 2) Taylor [scent] (2). 1) Taylor (5); 2) Minelli (2). Thin Lizzy [cars] (1).

¹ Цифра в скобках означает количество информантов, дающих одинаковые ответы.

Здесь ассоциации косвенно показывают силу связей исходной формы с дериватами и дериватов между собой. Как видим, ассоциаты некоторых форм пересекаются:

Bessy – Betsy, Bessy – Elizabeth, Elizabeth – Lisa, Liz – Lisa.

Это показывает, что часть информантов воспринимает эти пары имен как одно и то же имя. Однако можно считать, что гнездо имени в целом начало распадаться. Количество и сила ассоциаций также показывают, какие из дериватов предпочтительнее для информантов, а какие – для самих носителей имен. Из реакций видно, например, что актриса Тэйлор сама предпочитает называть себя королевским именем Elizabeth (так она сама назвала духи), а зрители почти всегда называют ее Liz. Отметим все же, что не все гнезда имен столь богаты.

В общем и целом нам удалось установить, что в английском языке связь деривата имени с его исходной формой может быть довольно слабой.

Даже при самом беглом взгляде на всю совокупность полученных реакций можно обнаружить, что они распадаются на следующие виды:

I. Реалии–персоналии;

II. Другие реалии;

III. Коннотации и характеристики имен;

IV. Фразеологические выражения и свернутые тексты;

V. Фонетические ассоциации.

Остановимся на каждом из этих видов.

І. Персоналии. Из всех реакций персоналии составляют абсолютное большинство.

В этом нет ничего удивительного – это самая естественная реакция. Этот результат бесспорно подтверждает, что личные имена связаны в сознании носителей языка с наиболее известными носителями. При этом сами реакции имеют следующий вид:

Abraham –– Lincoln;	Benedict – Arnold (Arnold Benedict, traitor);
Teddy – Roosevelt.	Anthony – Susan B. (Susan B. Anthony).

ІІ. Другие реалии.

На втором месте по количеству реакций стоят ономастические реалии других видов: названия книг, фильмов, фирм, банков, товаров и т.п., а также топонимы, омонимичные с личными именами:

Jemima – Aunt Jemima (cakes);	Mersedes – cars;
Morgan – house;	Georgia – state.

ІІІ. Фразеологические выражения и свернутые тексты.

Фразеологизмы, аллюзии (которые иногда называют ссылкой на прецедентный, то есть знакомый текст), слэнг и т.д. занимают очень мало места среди ассоциаций по сравнению с первыми двумя группами:

Dora – dumb Dora;	Joe – G.I. Joe;
Alec – smart Alec;	Joey – money (slang);
Jonathan – Brother Jonathan;	Paddy – Irishman (slang);
Ben – Big Ben;	Mary – had a little lamb;
Dennis – the Manace;	Jill – Jack and Jill came up the hill;
Solomon – wise;	Lolly – money (slang) etc.

Таких примеров довольно мало. Этот результат эксперимента показывает, что фразеологизмы вообще занимают меньше места в сознании носителей английского языка, особенно в сравнении с русскоязычными информантами.

Небольшое количество реакций представляют собой свернутые тексты детских стихов, nursery rhymes, скороговорок и т.д. (см. примеры выше). Mary had a little lamb – строчка известного детского стишка, переведенного С.Я. Маршаком. Другой пример: Jack Sprat – тоже персонаж детского стиха.

IV. Коннотации и характеристики имен.

Наиболее ценные реакции – это прямые характеристики имен и их коннотации. Эти реакции наименее предсказуемы и зачастую слабо мотивированы. Но, к большому сожалению, их удалось получить очень мало. Коннотации могут быть:

1. оценочно-эмоциональные;
2. функционально-стилистические;
3. социальное положение;
4. локальная окраска;
5. исторический колорит;
6. национальная принадлежность (свое – чужое).

Приведем примеры каждой из этих категорий.

1. Оценочно-эмоциональные коннотации.

Theodore – strange American name;	Barn – odd;
Ashley – weak name;	Peggy – warm name.

Наиболее яркий пример таких коннотаций из всех экспериментов – реакция русских студентов на имя “Барбара”:

Барбара – “Санта-Барбара” (22); Стрейзенд (14); Буш (13); барбарис (конфета) (13); Барби (кукла) – (6); грубая (5); зануда (5); злая (5); кухарка (4); толстая (3); старая (2); Брыльска (2).

На уровне текста подобные коннотации личных имен могут привести к неполному пониманию таких текстов носителями иной культуры.

2. Функционально-стилистические коннотации: считается, что сама форма имени указывает на функционально-стилистическую окраску. В русском языке это действительно так, и это давно установлено нашими лингвистами. В английском языке это не всегда так. Формальная (полная) разновидность имени несет кроме функционально- стилистической эмотивную коннотацию недовольства и раздражения. Можно вспомнить роман Марка Твена “Приключения Тома Сойера”. Том знал, что если учитель называл его Томас, это не предвещало ничего хорошего. Информанты на словах подтвердили это положение дел. В большинстве семей родители называют детей полными именами, чтобы выразить недовольство.

Кроме чисто коннотативных субъективных компонентов, эксперимент выявил некоторые социально-иерархические импликации имен. Рассмотрим каждую категорию отдельно.

Социальное положение.

Penelope – high class name;	Ethel – working class; maid;
Flo – Negro slave;	Bessie – country name;
Montegue – aristocratic;	Mamie – country name.

В этих примерах явно обозначена импликация социального положения. “Деревенские” имена тоже можно отнести к индикаторам низкого общественного положения. Все же в целом само имя ничего не говорит о социальном положении. Раньше можно было с уверенностью сказать, что женщина, записанная Bessie, низкого происхождения, а Elisabeth – благородного, Minnie – простолюдинка, а Gwendolen – леди. Сейчас этого сказать нельзя.

Локальная окраска. Некоторые имена информанты отнесли к локальным, или во всяком случае воспринимали их так:

Henrietta – Southern girl;	Madge – Welsh lady.
Griffith – old Welsh name;

Исторический колорит. Некоторые имена были охарактеризованы информантами как старомодные или ассоциировались с историей:

Emma – old-fashioned;	Roland – legend;
Jeffrey – old England;	Cecil – history etc.

Свое – чужое. Наконец, еще одна важная особенность – это восприятие информантами имен как своих или чужих:

Emma – German;	Gil – Israeli name;
Theodore – stupid American name;	Nathan – Jewish name;
Frieda – German;	Nina – Russian;
Jaqueline – French;	Bella – Italian.

Выяснилось, что отнюдь не все неанглийские имена воспринимаются как иностранные. Например, многие библейские имена не воспринимаются американцами как чужие. Эксперимент показал, что все библейские имена осознаются ими как библейские. Но поскольку в Америке существует так называемый “библейский пояс” (“Bible belt”), целые регионы, где эти имена очень распространены [см. 4, 5], американцы не воспринимают их как только еврейские. Именно благодаря Реформации многие еврейские имена приобрели в Англии свою исконную древнюю форму, например, Mariam (до Реформации в ходу было только имя Mary). Благодаря этому количество еврейских имен в англоязычных странах больше, чем в католической Франции или православной России. Эксперимент с русскими студентами показал, что подавляющее большинство библейских имен воспринимается как чуждые, например:

Давид (Дэвид) – Библия (15), сильный (12), еврей (7), Розенбаум (песня “Бухгалтер” – 6), Голиаф (5), грузин (5), царь (5), монах (3), армянин (2), мудрый (2), хитрый (2).

Интересным фактом является то, что зачастую нельзя даже сказать является ли носитель имени человеком. Примеры из эксперимента:

Toby – dog;	Miranda – mermaid.
Dobbin – old horse;

О личных именах, ассоциирующихся у англоязычных информантов с кличками животных, следует сказать особо. Был проведен отдельный опрос, и носителям английского языка был задан следующий вопрос: “Какое английское личное имя, по вашему мнению, подходит тому или иному животному – корове, лошади, собаке, птичке, змее, свинье и т.д.?”. Вопрос вызвал затруднения, и в результате почти все ответы были различны. Исключение составляют лишь несколько имен:

duck – Jemima (Jeminia Puddle-duck, from children's book by Beathrix Potter – 4);

snake – Sid (book “Hissing Sid”);	goose – Jeremy (2);
rabbit – Peter (2);	lion – Leo (2);
parrot – Polly (2);	elephant – Nelly (children's stories) (3).

Но по заявлению информантов, они бы не дали своим животным такие имена, придумали бы что-нибудь более оригинальное. То же относится и к “избитым” кличкам: Daisy, Elsie, Bessie – cow or pig, Rover, Fido – dog, Jessie – she dog, Topsy – she cat, Snowy – rabbit.

В основном эксперименте (вида “стимул – реакция”) некоторые имена ассоциировались с кличками животных. Наиболее жесткая ассоциация: Polly – parrot (10)! (самая жесткая реакция в эксперименте имела индекс 13);

Polly – parrot (10)! (самая жесткая реакция в эксперименте имела индекс 13);
Dobbin – horse (6);	Jemima – animal's name;
Elsie – cow (5);	Ned – horse;
Bessie – cow (2);	Felix – dog.
Dicky – bird;

Примечательно, что имена, связанные с животными, чаще всего характеризовались как “деревенские”, “простые” (plain), “имена служанок” и т.д. Большинство из них – это малоупотребительные дериваты.

V. Фонетические ассоциации. Они могут быть двух видов:

а) этимологически мотивированные:

Pearl – pearls;	Lily – flower;
Rosemary – spice;	Olive – oil etc.

б) случайные:

Frank – open;	Agnes – Dei (Agnus Dei prayer).
Eve – Xmas Eve;

Вообще этимологические ассоциации не занимают большого места в сознании информантов. Этимология имен осознается ими, если имена омонимичны словам современного английского языка. Иногда этимология осознается, если имена произошли от понятных многим латинских, французских, итальянских слов:

Magnus – large, Latin;	Blanche – white (French).
Bella – beauty;

б) Романские имена, естественно, более прозрачны для англоязычных информантов, так как в современном английском языке много слов романского происхождения. Например, имена Fidelia, Clementine, или даже Vincent, по словам информантов, прозрачны для них благодаря английским словам fidelity, clement и invincible. Греческие имена, например Agatha, Aretha, Andrew, в основном “темны” для информантов, как и древнеанглийские имена: Ethel, Eric, Albert и др. Этимология еврейских имен известна, только если она дана в самой Библии: Immanuel – God with us. Вообще, по словам информантов, этимология имен – это то, что они хотели бы знать, но что им почти совершенно неизвестно.

Типы ассоциативных полей.

Кроме приведенной классификации ассоциаций по типам, возможны и другие. Критерии классификаций могут быть следующие:

А. Опосредованность – неопосредованность. По этому критерию ассоциации делятся:

на первичные или прямые:

George – Washington; Brady – Bunch (Brady Bunch TV show); Kate – “Kiss me Kate” (musical by Cole Porter); Alison – spoilt girl; Boris – russkies, Yeltsin; Cornelia – history; Pauline – uncommon.

вторичные или опосредованные:

Arnold – stupidity (подразумевается Schwartzenegger); Alice – children's books (“Alice in Wonderland”); Guy – a knight (возможно, один из рыцарей Круглого Стола).

Б. По жесткости. Их можно разделить на слабые, сильные и жесткие. В английской части эксперимента индекс жесткости не превышает 13, поэтому ассоциации с индексом выше 7 можно считать жесткими. Ассоциации с индексом от 4 до 7 можно считать довольно сильными. Ассоциации с индексом от 1 до 3 можно считать слабыми. В русской части эксперимента количество материала позволяет ввести коэффициент жесткости в процентах. Ассоциации с коэффициентом более 80 % можно считать жесткими, от 20 до 80% – относительно сильными, менее 20% – слабыми.

Например: Micky – Mouse (10) – Roonie [baseball]; Minnie – Mouse (13); May – month (6); Moses – Bible (7).

Сами ассоциативные поля можно разделить по критерию однородности

а) на одноцентровые, то есть имеющие одну ассоциативную цепочку:

Arnold – Schwartzenegger – stupidity; Solomon – king – wise; Raphael – artist – turtle.

б) многоцентровые, то есть имеющие более одной ассоциативной цепочки:

goddess – love – statues / Venus \ stars

В английской части эксперимента поля первых двух типов практически не встречаются. Но в русской части ассоциативные поля более богаты.

“В Стране Чудес”, “В Зазеркалье” – маленькая девочка / Алиса \ лиса – хитрая

в) разнородные, не содержащие четких ассоциативных цепочек:

Oliver – Twist – Cromwell.

Только ассоциации, отличающиеся большой жесткостью, могут оказывать влияние на семантическую структуру имени, его метафоризацию и апеллятивизацию. К сожалению, нам не удалось установить точного количественного порога жесткости и однородности, при котором ассоциации перестают оказывать влияние на семантическую структуру имени.

Факторы, влияющие на жесткость и однородность ассоциаций, не однозначны. Некоторые авторы утверждают, что главным фактором, влияющим на жесткость ассоциаций, является частотность совместного употребления имени и ассоциата.

Роль этого фактора велика, но он не является единственным. Большую роль играет чисто эмоциональный фактор, то есть субъективная притягательность для информанта того или иного экстралингвистического явления.

Третьим фактором, влияющим на силу ассоциаций в сторону их увеличения, является необычность или уникальность стимула или ассоциата. Все эти три фактора, очевидно, связаны со свойствами памяти. По наблюдениям психологов, условиями лучшего запоминания материала являются:

• субъективная важность запоминаемого, положительные эмоции, связанные с запоминаемым (на важную роль этого фактора указывал еще З. Фрейд в книге “Психопатология обыденной жизни” в 1911 г. [7]);
• частое повторение запоминаемого;
• необычность или уникальность запоминаемого.

Любой учитель руководствуется в своей профессиональной деятельности этими психологическими принципами. Разумеется, эти три фактора действуют не изолированно, а в совокупности.

Соответственно, ослабление ассоциаций происходит:

• из-за недостаточно частого совместного употребления стимула и ассоциата;
• низкой значимости объекта для носителя культуры;
• обыденности, тривиальности стимула и ассоциата.

Одни факторы могут действовать на ассоциации в сторону их усиления, другие – в сторону их ослабления. Пример: имя John. Существует много ассоциатов, весьма часто употребляемых со стимулом John. Некоторые из них очень значимые для носителей культуры. Но множественность этих ассоциаций, тривиальность стимула привела к распылению ассоциаций, их ослаблению. Составляющая факторов, влияющих на ассоциации, оказалась отрицательной.

В результате эксперимента удалось выявить следующие различия в структуре и наполнении ассоциативных полей.

1. Русскоязычные информанты чаще, чем англоязычные указывали на субъективные коннотации и характеристики имен.
2. Думается, что причина этому – экзотичное звучание английских имен, и тут срабатывал эмоциональный рефлекс, вытесняя данные памяти. Делать широкие обобщения, что реакции у русских вообще более эмоциональны, чем у других наций, как нам кажется, слишком рискованно.
3. Английские имена очень часто ассоциируются у русских с кличками животных. Причины этого также в особенностях звучания имен.

Таковы главные отличия результатов двух первых экспериментов. Кроме того, удалось установить, что структуры ассоциативных полей и механизмы реакций в обоих экспериментах принципиально не отличаются.

Уже после первых двух экспериментов и публикации словаря в распоряжении автора оказались материалы “Ассоциативного тезауруса английского языка” [9]. Этот словарь (АТ) является продуктом широкомасштабного эксперимента, проведенного сотрудниками Эдинбургского университета при участии около 9 тыс. испытуемых – студентов 30 университетов и колледжей Англии, Шотландии и Уэльса. Каждый испытуемый дал по одной свободной ассоциативной реакции на 100 английских слов; в качестве стимулов было предъявлено 6 400 слов, о которых в AT приводятся данные не только по прямым (то есть от стимула к реакциям), но и по обратным (от реакций к стимулам) ассоциациям. Всего AT содержит 55 837 словарных статей (по прямым и обратным ассоциациям).

Результаты нашего эксперимента с 60–65 информантами во многом совпали с данными британских исследователей, имевших дело с гораздо большим количеством информантов. Нами был проведен параллельный эксперимент с английскими личными именами в английской языковой среде, который показал, что результаты в малых группах (до 10 человек) могут практически совпадать со структурой и содержанием ассоциаций в больших группах (до 100 человек).

В 1996–1999 г.г. ассоциативные эксперименты по уже разработанной методике были продолжены. Были проведены эксперименты с русскими личными именами (около 500 имен, более 100 опрошенных), выборочный эксперимент с русскими фамилиями, названиями стран, их столиц, аналогичные эксперименты с англичанами, австрийцами, израильтянами, другие опросы и эксперименты. Примером может служить эксперимент с англичанами, где стимулами были названия стран и их столиц. Его результаты имели следующий вид:

Australia – kangaroo (4); Kylie Minogue (singer) (3); “Neighbours” (soup opera) (2); bad TV programs; barbeques; rabbits; shrimps; wombat.

Все эти исследования подтвердили первоначальную гипотезу автора о существовании довольно сильных ассоциативных полей имен, влияющих на их семантику. В дальнейшем можно было пойти по пути расширения области эксперимента, выбирая в качестве стимулов все новые и новые категории собственных имен, задействовать в эксперименте все большее количество информантов из разных социальных, профессиональных и возрастных групп. Но такая информация была бы скорее социологической и культурологической, чем лингвистической. Наиболее “социологичным” был проведенный нами опрос англичан о самых престижных торговых марках. Результаты опроса имели такой вид:

	Best	Prestigious
Car	BMW (2); Land Rover	BMW; Lotus; Aston Martin; Rolls-Royce
Pens	Bic; Parker (2)	Parker (3)
Drink	Coca-Cola	Perrier (2)
Airplane	Boeing	Concorde
Publishing house	Penguin (2)	Penguin; Oxford

Первоначально главная задача состояла в том, чтобы получить эмпирические доказательства выдвинутой автором гипотезы. Сбор подобного фактического материала очень трудоемок и потребовал длительного времени. В отношении англоязычной культуры положение изменилось к лучшему с выходом различных лингвострановедческих словарей. Прежде всего нужно упомянуть объемное издание: Американа (М., 1997) и др. Кроме того, оптимизация межкультурной коммуникации происходит теперь больше на практике, чем в теории, благодаря интервенции западной культуры в Россию за последние десять лет. Под словом “западная” надо иметь в виду прежде всего американскую массовую культуру. Таким образом, фактологические задачи эксперимента отходят на второй план.

Результаты экспериментов становятся более предсказуемыми. Особенно это касается работы с русскоязычными информантами:

Франция – Наполеон (3); Париж (3); Эйфелева башня (3); любовь (2); мода (2); Гаврош; Гюго; Де Голь; духи; Елисейские поля; красота; красивая жизнь; кутюрье; Лувр; модная одежда; парфюмерия; Сена; “Элен и ребята”.

Австралия – кенгуру (8); пустыня (3); Сидней (2); страус; киви; жара; книга “Поющие в терновнике”; коала; чистота, порядок; скачки.

Акакий – “Шинель” (6); Акакиевич (4); Гоголь (3); невкусное; никакой; Чехов.

В силу предсказуемости и “социологичности” материала мы посчитали нецелесообразным дальнейшее увеличение числа информантов в эксперименте с русскими именами.

Реакции на стимулы-фамилии (как у англичан, так и у русских) были гораздо более слабыми и менее разнообразными. Они практически на 100% сводились к очевидным персоналиям и фонетическим созвучиям²:

Lambkin – little lamb (term of endearment); cartoon character;

Lancelot – knight of the round table (2); romantic.

²⁾ В эксперементе с личными именами фонетические созвучия занимали толбко пятое место из шести наиболее часто встречающихся типо ассоциаций

Таким образом, работа по сбору и обработке экспериментального материала, проводившаяся в 1995–1999 гг., приводит к следующим выводам:

• результаты экспериментов в малых группах информантов (15–60 человек) являются репрезентативными и во многом совпадают с результатами больших групп (1000 и более человек);
• продолжение экспериментов по уже разработанной методике дает количественное увеличение материала, но не приводит к существенному углублению и принципиальному изменению выдвинутой ранее концепции;
• реакции информантов стали гораздо более предсказуемыми для исследователя; причины этого – интервенция западной массовой культуры в Россию и развитие средств массовой информации;
• реакции на стимулы-фамилии и другие категории имен гораздо слабее и беднее, чем на личные имена.

Все приведенные выводы ставят под сомнение ведущую роль количественного критерия в ассоциативных экспериментах. Нам представляется, что в лингвистике качественные характеристики, критерии и методы преобладают над количественными.

---

Библиографический список

1. Любимов Ю.В. Природа ассоциаций, структура словесной памяти и понятие ассоциативного значения // Словарь ассоциативных норм русского языка. М.: Наука, 1977. С. 25–33.
2. Суперанская А.В. Общая теория имени собственного. М.: Наука, 1973. 360 с.
3. Томахин Г.Д. Теоретические основы лингвострановедения: Автореф. дис. ... д-ра филол. наук. М., 1984. 32 с.
4. Томахин Г.Д. Реалии и американизмы. М.: Высш. шк., 1988. С. 9, 68.
5. Рыбакин А.И. Словарь английских личных имен. М.: Сов. энцикл., 1973. С. 9.
6. Рыбакин А.И. Словарь английских фамилий. М.: Рус. яз., 1986.
7. Фрейд З. Психопатология обыденной жизни // Фрейд З. Психология бессознательного. М.: Просвещение, 1990. С. 202–309.
8. Collins First Names. A – Z Guide. London, 1993.
9. Kiss G.R., Armstrong C., Milroy R. The Associative Thesaurus of English. Edinburgh: Univ. of Edinb., 1972.

© А.А. Чернобров
Новосибирский государственный педагогический университет
Конференция КВАЛИСЕМ-2000

Вернуться на предыдущую страницу || Вернуться на главную страницу